- Подруги нет. Так, возится с какими-то биксами по случаю. А баб любит. У всех азартных тут куда хер, туда и ноги.

- А близкие друзья? Люди, которым он доверяет, имеются?

- Что-то не слышно и о таких Грининых корешах, Вадя. Да он, как и вся братва, в крайняке один на льдине. Ты насчет того: может ли кто его от всей души подстраховывать?

- Совершенно верно.

- Сомневаюсь, Вадя. Такая наша жизнь волчья. Это только мы с тобой, как батя с сыном.

Вадик замолчал. Маэстро понимал, что у того после его заявления перехватило от восторга дыхание.

- Какие еще вопросы? - окликнул он «сынка».

- Все ясно.

- Ну, Вадя, фарта тебе.

Маэстро отключил связь. Думал о том, что действительно только с Вадей он, будто б по-отечески, наиболее раскован.

«Почему?! Мало ли таких пацанов под ногами путается?»

* * *

А киллер Вадик после окончания разговора ничего небрежного о Маэстро не смел подумать. Так цельно, истинно по-сыновнему он относился к пахану не из-за страха, смешанного с уважением, как бывает перед строгим отцом. Бывший детдомовец, Вадик просто не представлял себе ни что такое отец, ни что такое сын. Для Вадика, проведшего изуродованное детство в сиротских беспощадных стенах, пригревший его Маэстро был первым настоящим мужчиной, который обратил на него внимание.

Маэстро же приблизил этого пацана к себе, учуяв в нем прирожденного убийцу.

Бесцветный, болезненный Вадик, страстный книголюб, которому было сейчас двадцать лет, впервые убил четырнадцатилетним в детдоме на Волге, где жили одни мальчишки. Тот паренек был грозой среди детдомовцев и часто обещался Вадика «оттрахать». В конце концов Вадик изобразил, что сам давно этого желает.

Они пришли после ужина к полуразрушенной кирпичной кладбищенской ограде. Вадик с готовностью снял штаны, нагнулся, упираясь в стену одной рукой. Другой он прижимал к груди под рубашкой тесак, украденный с кухни. И когда боевой паренек схватился за его зад, Вадик, не оборачиваясь, точно рассчитанным движением ударил того в голый живот тесаком.

Потом Вадик обернулся и долго еще бил ножом в слабо белеющий живот упавшего парня. Он отволок труп на давно примеченное место с большим подземным склепом каких-то купцов. Там и заховал его, поглубже зарыв припасенной лопатой.

Исчезнувшего сорви-голову долго не искали, решили, что в Волге утонул.

73