«Спецслужбы проводили слуховой контроль не для последующего привлечения к уголовной ответственности лиц, которых держали под "колпаком", а для того, чтобы собрать компромат на неугодных членов Совета предвыборной кампании и предоставить его руководству страны… Для них было главным: задержать курьеров, доложить выше».

Теперь это вынужден признавать и сам Чубайс. Год назад в интервью журналистам он наконец сознался:

«Я не думаю, что он (Коржаков. – Авт.) хотел сорвать второй тур… Задерживая Евстафьева и Лисовского, он рассчитывал выправить ситуацию в свою пользу – продемонстрировать президенту, что только на него и его команду Борис Николаевич может опереться, а все другие, кто работает в штабе, – жулики и воры».

Еще более смачно расписывает цинизм интриги его соратник и один из участников ночного сопротивления Альфред Кох. Свои полночные эмоции Кох воспроизводит следующим образом: «В голове – какой переворот? Боже мой, какая чушь! А потом мысль – все правильно. Содержание не имеет значения. Главное – жуть нагнать. Эти шопенгауэры в погонах должны услышать то, что они ни в коем случае не предполагали услышать».

Факт задержания штабных курьеров спецслужбы держали в секрете. Утечка произошла совершенно случайно – вовсе не от них; оставшаяся за воротами Белого дома охрана Лисовского узрела на КПП какую-то возню. Прошел час, второй, третий, но хозяин из здания почему-то не выходил. Телефоны его молчали.

Взволнованная охрана звонит другому рекламному магнату, Михаилу Лесину, будущему министру печати. Тот – еще одному активисту, Игорю Шабдурасулову.

В своей последней книге Ельцин утверждает, будто его дочь Татьяна узнала о задержании «коробейников» от Юмашева. Это очередная и явно неслучайная историческая подтасовка: первым сообщил ей о случившемся именно Березовский.

События той тревожной июньской ночи можно воспроизвести сегодня буквально по минутам; установленная в доме приемов «ЛогоВАЗа» спецтехника зафиксировала все телефонные разговоры, которые вели из клуба лидеры сопротивления.

253