«Я сразу после своего назначения заметил, что не раз люди противоположных политических взглядов предлагают мне одного и того же кандидата в кабинет министров, – вспоминал Кириенко. – Я отправлял запрос в ФСБ и в МВД. Выяснялось, что хвосты вели в финансово-олигархические группы, в том числе к Березовскому. В общем, этих людей я посылал.

После этого через третьи лица поступили предложения о содействии в размещении полезной для правительства информации в СМИ, предлагали содействие в решении проблем в Госдуме – я отказывался. Появились отдельные негативные публикации, а вслед за этим снова пришли люди с тем же предложением о содействии. Я их опять послал… В конце концов, мне с разных сторон стали объяснять, что я зря не контактирую с влиятельными ФПГ. Говорили, что, отказавшись от сотрудничества, я провоцирую их на борьбу за мою отставку. Так что позицию Березовского я всегда знал».

Но затеять всерьез информационную войну против Кириенко времени у Березовского попросту не хватило; молодой премьер, получивший в народе остроумное прозвище «киндер-сюрприз», и без помощи олигархов был низвергнут в считанные месяцы.

На бесславную отставку Кириенко был обречен изначально. К моменту его назначения российская экономика уже вовсю трещала по швам. Последним и смертельным ударом стала тогда приснопамятная пирамида ГКО – государственных казначейских обязательств.

Если кратко, начиная с 1996 года, правительство, под предлогом острой нехватки средств, брало взаймы у коммерсантов, расплачиваясь взамен долговыми бумагами: казначейскими обязательствами. При этом доходность облигаций росла, как на дрожжах; на каждый вложенный доллар, кредиторы получали уже два, но через год. Или не получали, предпочитая играть на повышение, ибо проценты по ГКО росли каждый месяц, точно в геометрической прогрессии.

383