Михаил Козаков «Крушение империи»

- Нет! - твердо и поспешно ответил штабс-капитан Лютик. - Ни в коем случае.

- Как прикажешь. Я тебе позвоню, Петруша. Ладно?

- Звони, дорогой.

Он проводил Карабаева до самого вестибюля, и обоим было приятно видеть, как многочисленные сотрудники и посетители сената, встречавшиеся на пути, с почтительным любопытством провожали глазами всем известного нового министра и, очевидно, - его закадычного друга, потому что тот вел Карабаева под руку.

…Это было два дня назад. А сейчас «Дело №0072061» на имя Ивана Митрофановича Теплухина, «штучника» под секретной кличкой «Неприветливый», лежало прочитанное Лютиком в его портфеле на служебном столе, вдоль которого, заложив руки в карманы, нервно шагал низкорослый, пучеглазый журналист.

- Фамилия этого человека? - вспомнив о том, что нужно все же спросить о ней, наклонил выжидательно голову Лютик.

- Иван Митрофанович Теплухин.

- Хорошо, прикажу проверить, - пообещал следователь особой правительственной комиссии представителю прессы и распрощался с ним приветливой улыбкой голубых веселых глаз и пожатием далеко вынесенной вперед теплой руки.

Часы показывали ровно пять, когда на письменном служебном столе раздался телефонный звонок и в снятую с рычажка слуховую трубку - знакомый и жданный голос Льва Павловича:

- Петр Михайлович?

- Да, Левушка. Ты очень аккуратен.

- Ах, ты, Петруша? Здравствуй, милый. Звоню из Мариинского, пользуюсь перерывом в заседании… Опять о том деле, помнишь?

- Ну, как же!

- Человек этот сам на себя не стал похож. Он может ехать спокойно? Как?

- Я полагаю.

- То есть?