Михаил Козаков «Крушение империи»

- Вот уж и пугаете. Занятие зряшнее, генерал! - как можно спокойней отозвался Сергей Леонидович.

- Нисколько не пугаю. Нисколько, - сложил руки на животе и медленно зашевелил пальцами Глобусов. - Зрите во мне, прощу вас, не столько начальника всем вам ненавистной охранки, как принято величать наше ведомство, сколько - политического собеседника. Который, конечно, находится в гораздо, гораздо лучшем положении, чем вы. Не отрицаю этого!.. Ведь я почему упомянул о суде? Да для того, чтобы исключить из перспективы возможность самого дикого в вашей участи. Увы, по нынешним военным временам окружной суд или судебная палата только и знают: «через повешение!» Нет, нет, с такими прямолинейными слугами государства действительно опасно иметь дело. Чему вы усмехаетесь?.. Мы с вами существуем в мире взаимосвязанно, Ваулин. В мире существуют два полюса, один невозможен. Так и мы. Это вполне диалектично… как пишется в вашем социалистическом евангелии. Скажу вам вполне откровенно: мы вот, сидящие здесь, отнюдь не заинтересованы в этой страшной, жестокой формуле: «через повешение!» Но оставим этот ненужный разговор. Тьфу, тьфу, сухо дерево, завтра пятница, как говорится в народе. Я ведь хочу совсем о другом, Сергей Леонидович. Послушайте меня.

- Как видите - я слушаю, - изучал своего противника Ваулин.

- В вашей среде, - сказал неожиданно Глобусов, - есть предатели. Вам это, конечно, известно.

- Да, известно. Но, к сожалению, меньше, чем вам.

- Вы хотите знать их имена?

- Странный вопрос с вашей стороны.

- Я ведь, Сергей Леонидович, не зря спрашиваю. Начальник охранки встал из-за стола и занял место в кресле напротив Ваулина;