Александр Пыжиков «Грани русского раскола»

власть слабо представляла, чем в действительности живет подавляющее большинство подданных. Исследователи замечали, что чиновники предпочитали не вступать с ними в непосредственный контакт и не вникать в их бытовые и хозяйственные реалии1. Как известно, с точки зрения государства и помещиков, общинное устройство сельской экономики наиболее полно соответствовало крестьянскому менталитету, а главное – являло собой проверенную временем форму сбора налогов. Преимущества общины виделись в поддержании равномерной фискальной нагрузки, а также в том, что она препятствовала дифференциации, как на зажиточных селян, так и на бедняков; это выражалось в негласном правиле – в общине дети не наследовали нищету отцов. Каждый крестьянин пользовался известными правами лишь в качестве члена общины; вне ее гражданская личность за крестьянином не признавалась, он был безымянной «душой», существующей исключительно для отбывания повинностей. Этим, собственно, и исчерпывались взаимоотношения правящего класса и крепостного податного населения.

К дореформенному периоду относится, пожалуй, одно действительно крупное исследование крестьянской жизни, предпринятое в 1848-1849 годах под эгидой Министерства государственных имуществ, которое ведало делами государственных крестьян2. Поводом для его проведения послужили жалобы от солдат, возвратившихся после длительной службы в родные деревни. Они спрашивали: имеют ли право отставники требовать часть наследства, которое осталось после родителей, но которым воспользовались другие родственники во время их пребывания в армии? С точки зрения действовавшего гражданского законодательства вопрос казался более чем странным, поскольку право наследования не могло подвергаться сомнению. Тем не менее, Министр государственных имуществ граф П.Д. Киселев настоял на проведении обширного изучения этих ситуаций, что и привело к неожиданным результатам. Как констатировалось в материалах, полученных ведомством: «нельзя не заметить резкой разницы между порядком наследования по своду законов и по обычаям крестьян», которые «почти совсем не имеют имущества в том смысле, как мы привыкли

1 См.: Дружинин Н.М. Государственные крестьяне и реформы П.Д. Киселева. Т. 2. М., 1958. С. 113.

2 Материалы исследований из разных регионов страны хранятся в фондах Министерства государственных имуществ. См.: РГИА. Ф. 398. Оп. 12. Д. 4338а.