Сергей Граховский «Рудобельская республика»

почистились, похлебали перлового супа с таранкой и подались на Казначейскую улицу. По ней прогуливались сытые немецкие офицеры с длинными трубками. Куда-то спешили, позвякивая плоскими зелеными котелками, солдаты. Из коротких голенищ у них выглядывали круглые алюминиевые ложки. Козыряли рядовые высшим военным чинам как-то нехотя, словно сгоняли с виска назойливую муху. Кое-где мелькали шинели цвета высушенного табака, конфедератки с сияющими козырьками, сверкали сапоги легионеров корпуса Довбор-Мусницкого.

— Смотри ты, снюхались лиса с волком и живут в одной берлоге, — буркнул Анупрею Соловей, а сам подумал: «Хоть бы не нарваться на кого-нибудь из тех, кого в Ратмировичах до смерти напугали. Вдруг узнает — будет тебе и Новый и Старый завет».

Как только вдали показывалась конфедератка, Александр подходил к окну какой-нибудь лавки или нагибался и поправлял портянки.

Но вот, слава богу, и «Книжная торговля и писчебумажные принадлежности И. Агала». Небольшой магазинчик втиснулся между высоким домом и кирпичным лабазом с глухой стеной. За окном на веревочке развешаны разноцветные книжки и старые пасхальные открытки, разрисованные ангелами, овцами и красными яйцами; на подоконнике лежали толстые альбомы с позолоченными срезами и блестящими застежками.

Хлопцы постояли у витрины, хотели посмотреть, нет ли кроме хозяина еще кого-нибудь, но ничего не было видно. Открыли дверь и остолбенели — сбоку, у прилавка, стоял грузный немец и рассматривал разложенные веером пасхальные открытки. Перед ним была та самая смуглая девушка с библейскими глазами, которая утром в чайной подавала им чай без сахарина. Она что-то весело щебетала старому немцу в очках, а он тасовал открытки и довольно улыбался.

В уголке сидел седой старичок и, уткнувшись носом в страницу, читал толстую книгу. Он даже не шевельнулся. Девушка только глянула на хлопцев и снова защебетала. Александр подошел к прилавку и тоже начал рассматривать открытки. Анупрей остался у порога. Тем временем старик дочитал страницу и отложил книгу.

— И что бы вы хотели у нас купить? — обратился он почему-то к Анупрею.