- Кэт, ты слышишь меня? Не говори ничего, не надо… только открой глаза, если можешь… Кэт, милая…

Катя медленно открыла глаза, и в его глазах тут же блеснула радость, и он медленно опустился перед кроватью на колени, обнял Катю за талию, его рука поверх одеяла тихо гладила бедра Кати.

- О'кей, Кэт… Я только хотел тебе сказать, что наговорил тогда много лишнего… Это я виноват, что не сумел устроить твою жизнь так, как надо… Ты прости меня… Теперь все будет по-другому… все будет так, как ты скажешь, Кэт, честное слово.

Кэт… Ты выздоровеешь, и мы решим все проблемы… решим так, как ты захочешь…

Катя захотела что-то ответить, сделала усилие, даже попыталась приподнять голову. Джек увидел, что из глаз у нее одна за другой скатываются на щеки маленькие круглые слезинки. Он потянулся к ней, осторожно стал целовать ее заплаканное лицо, погладил по плечу, проговорил:

- Не надо, Кэт, не надо ничего говорить… Мы ведь хорошо понимаем друг друга и без слов, правда? ты лучше выздоравливай. В следующий раз я приеду с Иваном, о'кей?

- О'кей… - чужим голосом прохрипела Кэт и громко, по-детски шмыгнула носом, и даже попыталась улыбнуться.

Джек ободряюще подмигнул, опять потянулся к ней, прошептал:

- Я люблю тебя… всем чертям назло - люблю… - и снова поцеловал ее в мокрые от слез щеки. Затем поднялся с колен, постоял немного, глядя на нее. И она смотрела на него полными слез счастливыми глазами. Джек опять подмигнул ей и бесшумно вышел из палаты. На пороге, перед тем, как закрыть дверь, он обернулся и встретил ее страдающий, но счастливый взгляд…