«Врачеватель 2. Трагедия абсурда»

- Постой, родимый. Ты что бредишь? Какие, к черту, красные? - глядя в походное зеркальце и поправляя волосы на голове, между делом спросила Харона Людмила Георгиевна, но вот мою сонливость почему-то как рукой сняло. - Откуда здесь красные? Ты бы еще вспомнил, родимый, про восстание Ивана Болотникова, - спрятав зеркальце в карман рюкзака, иронично добавила вдова.

- Ну говорю же: вон из-за того холма… - Харон обернулся и, вероятно узрев резкую перемену на моем, всему миру открытом лице, попытался меня успокоить. - Да ты не бойся, барин. Это они все поначалу дюже грозные, а дашь им пару очередей, так сразу врассыпную. Потом, правду сказать, с версту за телегой плетутся, тихие да мирные. Идут, понимаешь ли, плачут и все просят, чтобы там какого-то их вождя наконец в землю закопали. И лошади-то ихние ведь тоже с ними плачут. Вот, подишь ты… Кстати, барин, там за тобой

Калашников должон лежать, так ты уж, будь любезен, подай-ка мне его. Так, на всякий там разный случай.

Повернув голову, я увидел за своей спиной торчащее дуло автомата, застенчиво выглядывавшее из-под плотно утрамбованной соломы. И как же я мог его не заметить, когда садился в телегу? Ну, судя по всему, усталость. Однако вот что странно: учитывая мою патологическую трусость и невероятную осторожность, я почему-то, словно под гипнозом, совершенно спокойно и безбоязненно исполнил просьбу старика.

Получив из моих рук автомат Калашникова, Карп Тимофеевич привычным движением руки передернул затвор, положив затем нешуточную игрушечку рядом с собой.

- Скажу тебе, барин, честно: жаль мне их, горемычных. До сей поры маета у них от энтовой их революции. Покоя себе никак не найдут. Что белые, что красные, что зеленые - один черт. Все одинаковые. Сначала у них лозунги, потом «жрать давай», «скидавай сапоги», а потом все одно - плачут как дети. А белые… так те ту-ды же. Как и красные, тоже просят ихнего вождя опять же закопать… Ну, тот, что с красными, значит, якшался. Слушай, видать большая сволочь был, что насолил и тем и этим. Ты хоть знаешь про кого они? А, барин?

«Врачеватель 2. Трагедия абсурда»