Анатолий Рыбаков «Бронзовая птица»

Глава 27

Быт помещика

Генка не умер с голоду. Через час мальчики вместе с Борисом Сергеевичем вышли из столовой Нарпита с животами, туго набитыми щами и рисовой кашей.

За обедом Борис Сергеевич рассказал, что с трудкоммуной пока ничего не получается. Возражает Серов, его поддерживает кое-кто из местных руководителей. Ссылаются на историческую ценность усадьбы. Следовательно, сказал Борис Сергеевич, задача заключается в том, чтобы опровергнуть эту версию. А ее можно опровергнуть. Он уже собрал в Москве кое-какие данные. С этой же целью он сейчас пойдет в местный краеведческий музей. Там хранится обстановка усадьбы. Возможно, в музее найдется кое-что полезное.

- Нам Серов тоже рассказывал про музей, - сказал Миша. - Можно, мы с вами туда пойдем?

- Пожалуйста.

- Ну вот, - скривился Генка, - охота тебе тащиться в этот музей! Что там интересного? Опять бивни мамонта. В какой музей ни придешь, всюду бивни мамонта. Все хотят доказать, что в их губернии когда-то обитали мамонты. А если и обитали, какое это имеет значение?

- А вдруг, кроме бивней мамонта, там есть еще что-нибудь, и что-нибудь интересное? - заметил Борис Сергеевич.

- Нет уж, - возразил Генка, - ничего, кроме бивней, там нет. Еще, наверно, рака с мощами какого-нибудь святого. Да и в этой раке одна только труха и опиум для народа.

- Не хочешь - не ходи, - сказал Миша, - отправляйся на вокзал и жди меня.

- Нет уж, чем на вокзале болтаться, я лучше пойду в этот несчастный музей, - заявил Генка.