«Прах и пепел»

Вошла Ульяна в халате, с распущенными по плечам рыжими волосами: расплела косу. Халат длинный, махровый, почти не запахнутый, виднелись белые сильные ноги, округлые коленки. Все откровенно, и стало понятно, что мелькало в ее зеленовато-серых глазах: деловая цековская дама ломаться не будет, ляжет в постельку, а там как сумеешь, будем надеяться, что сумеешь. В ЦК приходится изображать высокую нравственность, а здесь, вдали от начальства и подчиненных, можно отхватить свое. Мария ей, конечно, не сказала, кто он такой.

- Ну, соколики мои дорогие, - говорила между тем Мария, ставя на стол тарелки с закусками, - проголодались небось. Чего пить-то будете? Саша, вам, наверное, водочки, а тебе, Ульяша?

- И мне немного водки.

Ульяна придвинула к столу кресло, села, положила ногу на ногу, полы халата распахнулись, ноги совсем оголились.

- Двигайся ближе, - сказала Мария, усмехаясь, - Саша уже насмотрелся на твои распрекрасные ножки. Как, Саша, насмотрелся?

- Что ему мои ножки? - отозвалась Ульяна. - Он на своих танцах сколько ножек перевидал. И беленьких, и черненьких, и в крапинку.

- В крапинку не попадались, - засмеялся Саша.

- Ладно, ребятушки. - Мария налила рюмку - Выпьем со встречей.

Ульяна тоже подняла рюмку. В ее взгляде вдруг появилась серьезность.

- Выпьем за столицу нашей родины - Москву. Мы ведь с Сашей земляки, почти соседи.

Страхуется. Если переспит с ним, не дознаются. А по рюмочке пропустить

- пропустили у подруги за столицу нашей родины.

Выпили. Закусили. Такой закуски Саша давно не видел: икра черная и красная, лососина, ветчина, водка без запаха сивухи, морс смородиновый и клюквенный. Любят хорошо пожить, научились.

Ульяна протянула Саше тарелку.

- Саша, положи мне всего понемножку.

Мария пододвинула салатницы с маринованными грибками, огурцами, помидорами.

- Попробуйте и моих солений.

Ульяна попробовала, похвалила:

- Хорошо. Петровна твоя, что ли, мариновала?

- Она.

- Домашняя закуска самая лучшая. Только некогда этим заниматься.

Она держала тарелку на коленях. Есть ей было не слишком удобно, но хотела сидеть полуголой.

- Я вас еще пельменями угощу, нашими, уфимскими.

«Прах и пепел»