«Звёздные трагедии»

Между тем широкому зрителю фильм понравился. Свидетельством этого было то, что в прокате 1961 года он занял 2-е место, собрав на своих сеансах 41,3 млн. зрителей. В том же году он собрал целый урожай призов на фестивалях в Москве, Мехико и Сан-Франциско. По опросу журнала «Советский экран» он был признан лучшим фильмом года.

Не менее интересно складывалась и театральная судьба Урбанского. За восемь лет своего пребывания в Театре имени Станиславского он сыграл на его сцене 14 ролей. Он играл Мышлаевского в «Днях Турбиных» М. Булгакова, Джона Проктора в «Сейлемских ведьмах» А. Миллера, чекиста Лациса в «Шестом июля» М. Шатрова, Пичема в «Трехгрошовой опере» Б. Брехта.

И все же, несмотря на то что к середине 60-х годов Урбанский был одним из ведущих актеров Театра имени Станиславского, ни одну из сыгранных им ролей в театре он не считал до конца удавшейся.

В повседневной жизни Урбанский был довольно общительным и взрывным человеком. Он прекрасно играл на гитаре, пел, о чем есть немало свидетельств людей, близко знавших его в то время. Например, его пению завидовал сам Владимир Высоцкий, который в те годы делал свои первые шаги в песенном творчестве.

Ю. Никулин вспоминал: «Урбанский был незаменимым человеком в компании. Как он пел - никто не мог. Я любил петь под гитару, старался, но никогда не мог, как он, вот эту, знаменитую: “Эх, кабы знала бы, да не гуляла бы темным вечером, да на бану. Эх, кабы знала бы, да не давала бы чернобровому, да уркану”, и потом: “Вышла я, да ножкой топнула, а у милого терпенье лопнуло”. Когда он это пел, мороз шел по коже, все готовы были кричать от восторга…»

265

страницы книги