«Звёздные трагедии»

В том же 1997 году чуть было не простился с жизнью актер Александр Михайлов. Правда, в его случае не обошлось без мистики. Дело было так. Худрук Малого театра Юрий Соломин предложил Михайлову сыграть царя в спектакле «Смерть Ивана Грозного». Актер трижды отказывался и просил убрать из названия слово «смерть». Однако Соломин не соглашался и твердил, что у Михайлова звездная болезнь. В итоге уговоры помогли - премьера состоялась. А когда через пару месяцев Михайлов отправился на свой дачный участок за 70 километров от Москвы, с ним произошел жуткий случай. Вот как об этом вспоминает сам актер:

«Как-то раз присел я на бревнышко во дворе, закурил, и вдруг, ни с того ни с сего, у меня горлом пошла темная кровь. Надо сказать, что дом мой стоит в типичной русской глухомани. Кругом никого, и телефона тоже нет. Чувствую - помираю. Но неожиданно к дому подъезжает машина, а в ней мой старый приятель и сосед по даче Александр Потапов (актер того же Малого театра, народный артист России. - Ф. Р.). Без лишних слов Саша усадил меня на заднее сиденье автомобиля, и мы помчались в столицу. Сознание я не терял и на всякий случай, прямо в пути, отхаркиваясь кровью, стал давать Потапову устные распоряжения по поводу моего наследства. Недобрым словом помянул и Соломина за его упорство по поводу «смерти Иоанна» - как-то в голове у меня сложились вместе мой внезапный приступ и имя упорного худрука. И вдруг, словно по волшебству, кровотечение прекратилось! Уже в Склифе профессор, обследовавший меня, сказал, что впервые в его практике произошел такой поразительный случай. Оказывается, у меня был разрыв аорты, обычно заканчивающийся смертью. На мое счастье, тромб заткнул этот разрыв, и я выжил! Правда, из меня вытекло литра полтора крови. После операции и лечения, вернувшись домой, я со своими близкими отмечал второе рождение. И здесь случилась вторая жуткая и непонятная вещь. В тот вечер под ногами у нас по своему обыкновению путался кокер-спаниель Билл, которого я за глупость назвал Клинтоном. Пока его не отшвырнешь куда-нибудь в угол, он как заводной будет прыгать на тебя. Опасаясь, что пес повредит мой еще не заживший шов, я схватил его за холку и только было собирался отшвырнуть от себя, как вдруг упал и потерял сознание. Очнулся на больничной койке с диагнозом… заворот кишок. Мне сделали операцию под общим наркозом. Слава богу, сердце выдержало. Полгода мне пришлось проваляться в клинике. Уже пошел на поправку, а тут в палату явился Соломин. Я ему протянул заранее написанное заявление об уходе из театра. А Юрий Мефодьевич мне говорит: «Не волнуйся, мы название спектакля поменяли. Даже в афишах слова “смерть” нет».

602

страницы книги