Анатолий Рыбаков   «Страх»

- Мать у него то ли из поповской семьи, то ли из дворянской. Он тоже здесь паспорт получал.

- Зачем же уехал?

- Халтурить. Я Ганну видела, говорит: «В Уфу они уехали с Семеном Григорьевичем, сшибут монету, вернутся».

Уфа! И там живет родственник тети Веры. И Вера уже написала ему.

- Точно они в Уфу поехали?

- Точно. Сказал Ганне: «Пиши мне - Уфа, Центральный почтамт, до востребования». Он за свою тетушку беспокоится, боится, концы отдаст. Ну и приказал Ганне: «Заходи иногда к ней, справляйся, в случае чего, дай телеграмму».

Они помолчали, Люда тронула его руку, взяла в свои.

- Ты не в обиде на меня?

- За что? Как я могу на тебя обижаться? Наоборот!

Она слушала, уставившись глазами в пол, потом подняла голову…

- У меня… - она запнулась, - даже не знаю, как тебе сказать… В общем, есть у меня человек, хороший человек, любит меня. Скоро к нему в Москву уеду. Верит он мне, и я его уважаю, не хочу обманывать. С тобой… С тобой совсем другое. Резанул ты меня по сердцу тогда в кафе, в первый вечер, помнишь? А уж у Ангелины, как поняла, что ты из заключения, сразу образумилась, решила - в моем положении не имею права с таким связываться. А в машине Леонидовой опять как представила, что не знаешь ты, куда тебе ехать, нет у тебя ни дома, ни работы, не выдержала. Думаю, не простит мне этого Бог никогда. Я тобой, Саша, перед Богом хотела оправдаться. Не покинула я бездомного в несчастье, не оставила на улице, и мне Бог простит, что увожу отца от ребятишек, сама без отца росла, плохо, Саша, без отца расти. А я увожу его.

Она оставила Сашину руку, вынула из кармашка носовой платок, вытерла слезы.