Александр Пыжиков
«Питер - Москва. Схватка за Россию»

Справедливости ради добавим, что даже в Петроградском Совете не было единодушия по этому вопросу: представители армии считали недопустимым сокращение рабочего дня в то время, когда солдаты круглые сутки находятся в окопах, неся тяжелую и опасную службу1.

И тем не менее баталии вокруг установления восьмичасового рабочего дня стали своего рода «первой ласточкой» усиливавшихся социалистических тенденций в либерально-буржуазной революции февраля — марта 1917 года. Дальнейший ход событий это подтверждает. Так называемый рабочий вопрос набирает такую силу, что требование восьмичасового рабочего дня вскоре начинает казаться невинной шалостью. Уже в апреле издание Совета съездов «Промышленность и торговля» пророчески предупреждало: трудящиеся посредством Советов рабочих депутатов готовят бизнесу «не мир, но меч». Так, Петроградский совет предложил проект закона о стачках и союзах, предоставляющий рабочим полную свободу забастовок с требованиями повышения заработной платы. В то же время владельцы предприятий, допустившие, по мнению рабочих, ухудшение условий труда и тем самым вызвавшие забастовку, согласно проекту закона были обязаны оплачивать им все время простоя. Таким образом, законопроект делал позицию рабочих абсолютно беспроигрышной. По мнению издания, если бы данный документ, не содержащий признаков элементарного правосознания, превратился в закон, «то предпринимателям не оставалось бы ничего, как ликвидировать предприятия и искать применения своих сил в других, более нормальных правовых условиях»2. М.В. Бернацкий, возглавлявший отдел труда Министерства торговли и промышленности, куда стекались наработки по законодательству, лучше других ощущал остроту происходящего. В своих мемуарах он писал о непомерных аппетитах пролетариев, требовавших контроля над производством,

1 См.: Хроника // Русский инвалид. 1917. 10 марта.

2 См.: Требования рабочих // Промышленность и торговля. 1917. № 1213 (апрель). С. 243-244.