Александр Пыжиков «Славянский разлом»

Бывшие «тушинцы», сплотившиеся вокруг Михаила, объявили своими заклятыми врагами всех продолжающих делать иные ставки. Последующие пять лет вся страна по-прежнему напоминала арену с рыскающими повсюду украинско-польскими бандами. Крупным очагом сопротивления с осени 1613 года стала Астрахань, где осел Заруцкий и Мнишек с сыном. Здесь они вынашивали планы похода на Самару и Казань. Через некоторое время к ним присоединился родной брат Заруцкого, пробившийся из Литвы аж через всю страну. Бои с этой компанией продолжались вплоть до середины следующего года, когда правительственным войскам удалось одержать верх. После чего предводителей отправили в Москву, где Заруцкого посадили на кол, четырёхлетнего «ворёнка» удушили, а Мнишек умерла по дороге в столицу в Коломне.

Серьёзную головную боль властям доставлял Лисовский со своим отрядом. Его тактика состояла в том, чтобы избегать крупных и прямых столкновений с царскими войсками. Зато он со знанием дела проводил отличавшиеся жестокостью набеги на разные уезды, появляясь то тут, то там. Причём это воинство постоянно укрывалось на территории Речи Посполитой. Сигизмунд III открыто поддерживал Лисовского, снабжал деньгами, удостоил личной аудиенции. В 1616 году, готовясь к очередному рейду, верный королевский слуга разбился, упав с коня. Не меньшую опасность представлял и ещё один персонаж — атаман Янко Баловень. Летом 1615 года тот даже сподобился пойти на Москву с жёсткими денежными требованиями. Его отряд остановился в селе Ростокине, угрожая городу, когда основные силы были задействованы против Лисовского. Справиться с Баловнем удалось лишь хитростью: его с 36 соратниками пригласили в Кремль к царю, якобы обсудить предполагаемые выплаты. Там их схватили и приговорили к повешению, остальных, лишившихся руководства, разогнали.

Все эти события — любимые сюжеты хронистов, с воодушевлением повествующих об освободительной войне, возглавляемой РомановымИ. Между тем новая власть воспринималась тогда не так восторженно, как изображалось впоследствии. В этом нет ничего удивительного, поскольку её лицо определяли запятнанные сотрудничеством с Сигизмундом III бояре, соединившиеся теперь с теми, кто на протяжении ряда лет грабил и насиловал страну. Разумеется, население не могло не испытывать к ним вполне определённых и понятных чувств. Когда предводители ещё первого ополчения Заруцкий и Трубецкой раздавали грамоты на угодья от своего имени, то мужики с помощью стрельцов часто не пускали новоявленных хозяев в пожалованные волости.