Александр Пыжиков
«Корни сталинского большевизма»

иконы этого князя предположительно кисти Андрея Рублева.1 Согласимся: эти сведения диссонируют с интеллигентским интернационализмом ленинской гвардии большевиков.

Вспомним и еще одного слесаря, трудившегося на различных украинских заводах - Климента Ворошилова. Будущий известный деятель партии родился на берегу реки Северный Донец, однако украинцем он не был и таковым себя никогда не считал. Из мемуаров Ворошилова следует, что в эти места еще при Петре I после неудачного бунта против царских властей была отселена часть стрельцов с семьями. А как хорошо известно, именно эти круги придерживались старой веры и неоднократно выступали против никоновских реформ. Ворошилов с восхищением пишет о тех бунтарях, головы которых… «торчали на крепостных стенах в разных местах Москвы».2 Их потомки, принадлежность к которым он ясно чувствовал, бережно хранили русскую культуру, уклад жизни и традиции, разговаривали только на родном языке, а «женщины - прямо царевны из русских сказок».3 С коренным украинским населением эти выходцы из России так никогда и не смешались. С особой гордостью пишет Ворошилов о восстании Кондратия Булавина:

«Этот народный герой рос и набирался сил и стал ярым защитником бедноты на той же самой земле, где протекало и мое детство».

Рассказывает он и о руководителях восстания, сведения о которых сохранились до наших дней. И действительно, среди перечисленных им фамилий в подавляющем большинстве значатся русские.4 Русские поселения находились на малопригодном для земледелия участке (потому здесь и не было украинских сел). Прокормить эта почва не могла, и многие жители подавались за заработком на предприятия Донбасского

1 Дудочкин П. Тверские тетрадки // Байкал. 1987. № 3. С. 117-118.

2 Ворошилов К.Е. Рассказы о жизни. Воспоминания. Кн.1. - М., 1971. С. 6-7.

3 Там же.

4 Там же. С. 9-11.