Александр Пыжиков
«Корни сталинского большевизма»

пещере».1 Автор постоянно подчеркивает общность между ним и молодым рабочим (оба мечтают «забить капиталу в затылок осиновый кол»2), но отмечает и различия в способах достижении заветных чаяний. Преимущество Андронникова - в обретении новой идеологии, которая, тем не менее, ассоциируется у него именно с образом Фадеича (заметим, не Маркса!), навсегда запечатлевшимся в памяти.3 Несомненно, мечта бегуна «вбить капиталу в затылок осиновый кол» обретет с помощью его молодого сподвижника конкретное воплощение, да и для господствующей церкви такая идейная преемственность не сулит ничего хорошего.

Чапаев - герой одноименного романа Д. Фурманова (1923) - представлен автором как продолжатель традиций Степана Разина и Емельяна Пугачева: «те в свое время свои дела делали, а этому другое время дано» («те», напомним, громили дворянство и никонианских священников).4 Как и названные исторические персонажи, Чапаев больше народный герой, чем сознательный революционер: «программы коммунистов не знал нисколечко, а в партии числился уже целый год - не читал ее, не учил ее, не разбирался мало-мальски серьезно ни в одном вопросе».5 Кроме того, он не верит в международную солидарность, не доверяет начальству и штабам (там окопались враги); ему свойственны полное отторжение интеллигенции и стремление поделить все по справедливости. Конечно, Чапаев ненавидит священников («А то какой же поп, коль обману нет?»), но при этом крестится.6 Этот нюанс имеет принципиальное значение: прихожанин никонианской церкви, выстроенной на строгом почитании иерархии, так поступать, естественно, не мог бы. И уж, конечно, перед нами не представитель сектантских течений с их нежеланием участвовать в каких-либо боевых действиях.

1 Аросев А. Минувшие дни. Т. 2. С. 27 // Повести о людях советской страны. В 2 т. - М., - Л., 1929.

2 Там же.

3 Там же. С. 128.

4 Фурманов Д. Чапаев. - М., 1985. С. 27.

5 Там же. С. 97.

6 Там же. С. 87, 112.