Александр Пыжиков
«Корни сталинского большевизма»

конечно, терпеть было нельзя. Однако рап-повцы пользовались своими возможностями разумнее, чем могло показаться: отстаивали в творчестве «живого человека» вместо ходульно-добродетельного коммунистического героя; указывали на важность «психологии», допускали даже обращение к темам любви и смерти. Иными словами, отстаивали литературу, как нечто требующее знаний и мастерства, выступая против тех же комсомольцев, склонных решать творческие вопросы методом «даешь-берешь».1

Доминирующее положение заметно разросшейся панфе-ровской группы продемонстрировал первый пленум оргкомитета Союза писателей СССР (конец октября - начало ноября 1932). Выступавшие приветствовали произошедшие перемены, выражали уверенность в достойном будущем советской литературы, как продолжения классического русского наследия. На эту тему высказался М.М. Пришвин:

«Я всегда верил в русскую жизнь, верили в это мои отцы и деды (кстати, у Пришвина староверческое происхождение - авт.)».2

Любимец интеллигенции А. Белый с оптимизмом провозгласил, что отныне «литература входит в полосу строительства, подобного строительству Днепростроя».3 Поэт С. Клыч-ков (тоже выходец из староверия) говорил о «пулеметном огне» в литературе, под которым он находился долгие годы. (Любопытный эпизод: на его фразу «Слава Богу, всего этого теперь уже нет» последовала реплика из зала: «ЦК надо славу воспевать, а не Богу».4) Напряженная атмосфера на пленуме сложилась вокруг Авербаха: многие пытались уколоть

1 Адамович Г. Новые веяния // Последние новости. 1932. 15 сент.

2 Выступление М.М. Пришвина // Советская литература на новом этапе. Стенограмма Первого пленума оргкомитета Союза советских писателей СССР. 29 октября - 3 ноября 1932 года. - М., 1933. С. 66.

3 Выступление А. Белого // Там же. С. 69.

4 Выступление С. Клычкова // Там же. С. 160.