Вячеслав Бондаренко «Ликвидация»

- Жуков едет. - Омельянчук коротко взглянул на портрет над своим столом и вздохнул. - Под Помошной за пять минут до его эшелона рванули рельсу… И провода, подлюки, все пообрывали.

Гоцман присвистнул, потом рассудительно пожал плечами:

- Так это пусть у «Смерша» штаны преют.

- Или, - согласно кивнул Омельянчук, но тут же завелся снова: - А у нас здесь тихая полянка с лебедями, да?! Щипачи присматривают за мокрушниками…

И обмяк, успокоился, сел в кресло и поискал глазами дырокол.

- Ладно, иди. Докручивай Шалого и займись гоп-стопом на Арбузной. Час назад обрадовали…

***

Видавший виды серый «Опель-Адмирал» притормозил на некотором расстоянии от места происшествия. Где именно это место располагалось, Гоцман увидел издалека. Там пульсировала, размахивала руками, гомонила толпа любопытных. Мокрый от жары и напряжения оперуполномоченный Тишак честно пытался опросить свидетелей, но вместо этого получал кучу самых разнообразных сведений одновременно по меньшей мере от десяти человек. Вторая толпа, не такая людная, но тоже красноречивая, обступила медицинский фургон, куда под руководством судмедэксперта Арсенина грузили тела убитых. На проезжей части, опустившись на корточки, орудовал криминалист, немолодой усатый молдаванин Черноуцану. Его от напора любознательных горожан ограждали трое милиционеров.

Гоцман неспешно двигался к толпе. В нее только что влилась торговка семечками, логично рассудившая, что среди такого множества людей всегда найдутся голодные.

- Семачка, семачка! Жирна та хрустяща! - голосила она. - Лушпайки сами сплевутся!.. Семачка!

- За что семачка? - осведомился Гоцман.

- За пять.

- А шо так кусается?

- Хай за три, но с недосыпом.

- За четыре с горкой… - Гоцман вынул кошелек и кивнул на убитых: - Кто их так?

- А я знаю? - пожала плечами торговка. - Семачка-то, посмотрите, як прожа-арена! Як ото-обрана…