Вячеслав Бондаренко «Ликвидация»

- Выжми сцепление, - прохрипел он шоферу. Тот из последних сил выполнил приказ.

- Газ!

Чекан почувствовал, как тяжело наваливается на него мертвый водитель. Со злобой отбросил его, вцепился левой рукой в баранку, выкручивая ее…

- Газ!!! - просипел он уже сам себе, усаживаясь на водительское место.

Сзади, из кузова, по-прежнему доносились очереди. Значит, Толя жив и при патронах.

Быстро набирая скорость, «Студебеккер» удалялся от военного склада. Его провожали томительный, надсадный вой сирены и беспорядочная стрельба…

***

- Почему Академик не предупредил о новых паролях? Поч-чему?.. - Чекан скрипел зубами не столько от боли, сколько от ярости. - Чудом же вырвались! Если бы были не на «студере», вообще не смогли бы уйти!.. Зачем вообще совались, спрашивается?

- Чеканчик, дорогой, - рассудительно заметил полненький лысый Штехель, который аккуратно перебинтовывал ему рану, - что я могу тебе сказать за это?

- Ни хрена ты не можешь сказать! - застонал Чекан. - Почему к тебе перебрались? У Грека тихо, как в раю! Машину есть где спрятать, катакомбы рядом!.. Нет, сорвал с насиженного места!..

- Значит, у него резон. - Штехель, прикусив губу от усердия, щелкнул ножницами, отрезая кусок марли. - Потерпи еще… Вот так. Чтоб спокойнее было, значит, чтоб вернее…

- Спокойнее! Штехель, ты меня не зли, у меня второго человека за неделю убили…

- Да подберем мы тебе людишек, - поморщился Штехель. - Не проблема.

В дверь негромко, но затейливо постучали - три раза коротко, длинно и снова коротко. Звякнул засов. Толя Живчик ввел в тесную, скупо освещенную и заставленную вещами комнату сына Седого Грека, бледного, вяловатого Эдьку.

- Батька просил передать, шо вам не надо ездить до складу, - без всяких предисловий произнес Эдька. Его лицо казалось более унылым, чем всегда.