Вячеслав Бондаренко «Ликвидация»

- Видела твоего, - с ухмылкой произнесла Наташа, не глядя на Тоню.

- Я тоже видела… Он же заходил в театр.

- Да нет… Не сегодня.

- А когда? - вскинула брови Тоня. Наташа помолчала.

- На днях. Тоже ночью. У Юрки животик разболелся, он плакал… Я с чайником иду мимо окна, смотрю, - походка знакомая… А он… почесал мимо, да торопливо так, сразу видно - спешил. И - в штатском…

- По службе, наверное, - неуверенно произнесла Тоня, чувствуя, как внутри у нее все леденеет и цепенеет. - Он же часто выполняет всякие… секретные поручения…

Наташа взглянула на нее, не скрывая иронии:

- Ох, Тонька, Тонька… Вот смотрю на тебя и думаю: сколько ж тебе лет, двадцать пять или пятнадцать? Или пять?..

Тоня молчала.

- Ну, вспомни Георгия, - продолжала Наташа, - как все начиналось и как закончилось. Вспомни Володю с его букетом московских адресов и телефонов… Все они такие, Тонька, все, понимаешь?.. Тем более сейчас, когда баб одиноких навалом, а их - наперечет. Так что я даже удивляюсь, что этот балда на ступеньках валяется… - Она брезгливо кивнула в сторону храпящего у входа в бадегу пьяницы. - Живой, руки-ноги есть - чего еще надо?.. А что служба важная и… секретные поручения, так это ясное дело. Лишний повод из дома смыться. А секреты в том состоят, что где-нибудь с рук покупается отрез на платье… или еще что. - Наташа на мгновение смолкла, потом продолжила: - Ты извини, что я тебе все это… вот так говорю. По своей дурной армейской привычке не откладывать в долгий ящик, потому что завтра может быть поздно… Просто знай. Выводы сделаешь уже сама…

- Неужели… они… все… такие?.. - медленно, будто в бреду, произнесла Тонечка и вдруг повернулась к Наташе: - А твой Дима?