Вячеслав Бондаренко «Ликвидация»

- Нет.

Кречетов на мгновение застыл, задумчиво глядя в небо. Гоцман, разинув рот, наблюдал за ним.

- Интеллигентная? - оторвавшись от созерцания облаков, осведомился Кречетов.

- Н-ну, да…

- Цветы ей дарил?

- Н-нет, - совсем теряясь, пробормотал Гоцман.

Кречетов от души хлопнул себя по кантам форменных брюк.

- Давид!.. Ну ты даешь!..

- Ну, а шо?.. Я… - пытался слабо сопротивляться Гоцман.

- Ты красивые слова ей говорил? В театр ее приглашал?

- Ну-у… в кино… Так не пошла же. Хотя картина хорошая была, ленд-лизовская…

- В кино?! - презрительно хмыкнул Кречетов и постучал по околышу фуражки. - В театр!.. Только в театр!.. В общем, так. Контрамарки я достану. Ты, - он деловито начал загибать пальцы, - первое - цветы, второе - красивые слова. Самые красивые! Никаких анекдотов и рассказов о работе, понял?! Только она, ты меня понял?! Да!.. - Майор снова хлопнул себя по лбу, вернее, по фуражке. - Срочно побриться, белая рубашка и чистые ботинки… Но сначала - цветы! Нет, с самого начала - крепкий, здоровый сон!..

***

На стену арки, ведущей во двор, где жил Гоцман, худенькая женщина в синем беретике клеила бумажку. Подошедший сзади дядя Ешта близоруко всмотрелся в косо выведенные красным карандашом строки: «ПРОДАЕТСЯ мясорубка № 5, бидон для керосина (прохудившийся), радиоприемник «Пионер» (новый, шестиламповый) и ботинки мужские ношеные, 44-й размер. Ул. Перекопской Победы, 10, спросить Дору Соломоновну».

Во дворе пацаны резались в ножички. Перочинный ножик брали за ручку и, примерившись, кидали в землю так, чтобы отвоевать себе территорию побольше. Тут же стоял Рваный, бережно придерживая своего знаменитого николаевского голубя. Пацаны изо всех сил делали вид, что им не завидно, поэтому матерились преувеличенно громко и через слово сплевывали.