Вячеслав Бондаренко «Ликвидация»

- «Бегунок», Давид Маркович, - еле слышно проговорил Саня. - Увольняюсь я.

- А-а… - поперхнулся от изумления Гоцман. - Ну да… С чего, к примеру?

Саня молчал, глядя в сторону. Майор, начальник архива, нервно поправил очки и тактично скрылся в туалете.

- Давид Маркович, вчера Кольку убили… брата моего… Застрелили на Короленко. У музея.

Гоцман гулко сглотнул, осторожно коснулся плеча Сани:

- Саня… он бандит был…

Саня, не удержавшись, всхлипнул.

- Отец сказал - не уволишься, из дома выгоню, прокляну…

- Передай отцу… мы найдем их…

- Что искать? - перебил Саня. - Еще вчера нашли. И отпустили. Сегодня снова привезли… Все, Давид Маркович. Мне еще пять подписей надо поставить. Так что… На похороны нужно успеть… Сегодня всех хоронят…

Гоцман, зло кусая губы, смотрел в спину уходящему по коридору в сопровождении начальника архива Сане. Какой хороший парень, какой опер бы получился из него со временем!.. А теперь - как его вернешь, какими словами и доводами?..

- Так шо? - подошел сзади Якименко. - Допрашивать этих или…

- Где задержанные? - рявкнул Давид, оборачиваясь.

- У кабинета, в коридоре… А шо?

- Веди к Омельянчуку! Бикицер!

***

…Полковник Омельянчук был явно в ударе. На него с обожанием и восторгом смотрело двадцать пар детских глаз плюс синие глаза молодой пионервожатой. Поэтому Омельянчук крупными шагами расхаживал по кабинету, размахивая для пущей убедительности кулаком, и вещал: