Вячеслав Бондаренко «Ликвидация»

- Вопрос второй… - Голос Гоцмана стал жестче. - Какая система оружия любимая и какая знакома лучше всего?..

- Э-э… так известно ж, любимая всегда та, которая есть… - Недоумение Лехи, казалось, росло на глазах. - ТТ… хоть его и заклинило, когда я в Чекана стрелял. А любимая - ну, «парабеллум», если речь о пистолетах идет… Автомат - ППС…

- Где научился так стрелять?

- Так я ж в разведроте служил, - захлопал глазами Леха.

- А я ей командовал, - кивнул Давид. - А в пятак не попаду.

Леха растерянно развел руками, снова подергал ус.

- Ну как… Я ж еще до войны нормы сдавал… А потом… Стреляли много. У нас патронов-то без счета было. Любая система - пожалуйста.

- И все так хорошо стреляли?

- Да нет… Тут же талант нужен. Я и не целю вовсе… Просто смотрю, кудой попасть. Ну вот как пальцем тыкаю и попадаю… А шо?

- М-да, - задумчиво хмыкнул Давид. - Как в Чекана стрелял во дворе, так не попал. Вроде как заклинило даже. А так говоришь, шо и не целишь вовсе…

Якименко уже открыл рот, чтобы возмутиться, но скрипнула дверь. Офицеры обернулись. На пороге стоял, слегка покачиваясь, бледный майор Кречетов. В первую секунду Гоцману и Якименко показалось, что он ранен, но они тут же уловили явственный запах алкоголя.

- Так я не понял, Давид Маркович, - наконец растерянно поинтересовался Леха, - за шо вы спросили?

- Так просто спросил… Иди, - махнул рукой Гоцман и, когда за капитаном закрылась дверь, зверем уставился на Кречетова: - Где тебя носило?

- Ты чего, Давид? - с пьяным дружелюбием улыбнулся Виталий. - В театре…

- Я же просил тебя зайти…

- Так я и зашел.