Вячеслав Бондаренко «Ликвидация»

- Если б с первого сентября, то еще можно было бы рассмотреть, - прошептал директор, склоняясь к Гоцману. - А сейчас!..

- Та нельзя до сентября, - горячо зашептал Гоцман. - Сейчас же надо!

Директор поднял палец, и Гоцман невольно умолк. Несколько секунд они слушали хор.

- Стоп-стоп-стоп… - Директор неожиданно поднялся, пошел к хористам. - Очень хорошо. Но надо жестче, по-военному! Песня-то какая! А?! Давайте еще разик!

«Артиллеристы - Сталин дал приказ! Артиллеристы - зовет Отчизна нас!..» - покорно грянули ребята под аккомпанемент двух трофейных аккордеонов.

Директор послушал, удовлетворенно склонив голову набок, кивнул дирижеру и вместе с Гоцманом вышел из актового зала.

- До сентября он уже до колонии допрыгается! - продолжал убеждать гость. - Потеряем парня!

- Понимаю, товарищ подполковник, - размеренно кивал директор. - Очень даже понимаю!.. А вот мест нет. Планируем расширяться, но пока - увы!

- Да он пацан сообразительный, - гнул свое Гоцман. - Золотой пацан! Умный каких не знаю…

Они зашли в кабинет, где их ожидали Мишка Карась и Кречетов.

- Еще и шустрый, - уже умоляюще произнес Гоцман, кивая на Мишку.

- Ну, раз один выжил - значит, шустрый, - согласился директор, усаживаясь за стол и жестом приглашая сесть Гоцмана. Мишка дернулся было к стулу, но Кречетов удержал его за плечо.

- Хорошо, скажу без всяких экивоков, - вздохнул директор. - Наша задача - не только дать детям кров и воспитание, но и вырастить элиту… Интернат называется дипломатическим, потому что мы выращиваем их с прицелом на дипломатическую работу. Чтобы через двадцать-тридцать лет они представляли интересы нашей страны во всем мире. Понимаете? Во всем мире!.. Мы же открылись по приказу самого наркома… то есть министра иностранных дел УССР товарища Мануильского. На Украине только три таких интерната - в Киеве, Харькове и у нас!.. Кто знает, может, наши воспитанники будут выступать с трибуны Организации Объединенных Наций!..