Вячеслав Бондаренко «Ликвидация»

Глава десятая

Вокруг продолжал бурлить ресторан - посетители обсуждали семейный скандал, свидетелями которого только что оказались. День прожит не зря, теперь будет что рассказать домочадцам… Официантка, яростно сопя, веником сметала с пола осколки тарелок и остатки салата. Метрдотель со злобным выражением лица выговаривал ей что-то, почти не разжимая губ. И только скрипач, не обращая внимания на суматоху, продолжал с вдохновенным видом исполнять замысловатое соло, которому мог бы позавидовать Паганини.

Кречетов с Гоцманом неотрывно смотрели друг на друга. Пальцы обоих лежали на спусковых крючках.

- Я ведь сделал запрос, - не спеша проговорил Виталий. - По тебе… И вот какая интересная деталь выясняется. После ранения, полученного 6 ноября 1943 года во время освобождения Киева, майор Давид Маркович Гоцман почти восемь месяцев пролежал в госпитале под Ростовом. А потом, по странному совпадению, именно этот госпиталь затронула дерзкая и успешная вылазка немецких диверсантов. Госпиталь в результате сгорел. Вместе со всеми документами. Представляешь, какой бред, а?.. Именно этот госпиталь, именно под Ростовом… И лежал ли там Давид Маркович Гоцман или же отлучался куда - мы знаем об этом только с его слов… А ведь Одесса еще была оккупирована целых пять месяцев.

Давид иронически вскинул брови.

- Ведешь к тому, шо я - вовсе не я?

- Ну сам подумай, - так же неторопливо ответил Кречетов, - все же сходится. Кто засунул Родю в шкаф?.. Я бы в камеру отправил, а ты - почему-то в шкаф… Кто Иде дал целый день на раздумье?.. Можно было бы сразу ее расколоть, а ты - пожалуйста, думай!.. Да еще в одиночную камеру ее посадил для полного комфорта…

- Хочешь сказать, шо Академик - я? - ухмыльнулся Гоцман.