Вячеслав Бондаренко «Ликвидация»

Помолчав, Гоцман выдвинул ящик стола, выбросил на стол несколько смятых синих купюр по десять червонцев каждая. Изображенный на деньгах Ленин в овальной рамочке глянул на Родю насмешливо и презрительно.

- А это кто рисовал? Тоже не ты?

- Давид Маркович… - укоризненно протянул Родя. - Я же так посочувствовал вашему горю… А тут какие-то триста карбованцев…

- Я ищу причину, - разлепил губы Гоцман. Родя вскинул руки к потолку: а я знаю?..

Гоцман смел фальшивые деньги в ящик. Снова наткнулся пальцами на спичечный коробок. Машинально задымил, положив на стол рядом с собой карманную закрывашку.

- За шо еще говорили с Фимой?

- За карточки эти… - Родя, поколебавшись, со вздохом достал из кармана измятые продуктовые карточки, выложил на стол. - Он просил склеить. Сказал: «Сделай, Родя, это для друга». А я шо? Склеить - так склеил…

Мертвеющими пальцами Гоцман взял карточки, карточки Марка. Сжал зубы. В глазах все плыло, двоилось. Он закусил до боли губу.

- Конвойный! - не своим голосом гаркнул Якименко, вскакивая. - Выводи!..

Влетел милиционер, схватил Родю за шиворот и, испуганно оглядываясь на задыхающегося Гоцмана, выволок в коридор. Якименко, опрокинув стул, кинулся к графину, плеснул воды в стакан.

- Уйди-и-и… - из последних сил выдавил из себя Гоцман, зажимая руками рот.

- Ушел! Уже ушел, Давид Маркович…

Бледный, в испарине, капитан Леха Якименко выскочил в коридор, захлопывая дверью рвущийся наружу беспомощно-звериный вой…